![]() |
||||||||||||||||||||||
Бесплатные игры для детей | ||||||||||||||||||||||
![]() |
![]() |
![]() |
|
- Кого? - Ивана-царевича. - Кого-о? - Ивана-царевича; вас, вас! Ставрогин подумал с минуту. - Самозванца? - вдруг спросил он, в глубоком удивлении смотря на исступленного. - Э! так вот наконец ваш план. - Мы скажем, что он "скрывается", - тихо, каким-то любовным шепотом проговорил Верховенский, в самом деле как будто пьяный. - Знаете ли вы, что значит это словцо: "он скрывается"? Но он явится, явится. Мы пустим легенду получше чем у скопцов. Он есть, но никто не видал его. О, какую легенду можно пустить! А главное - новая сила идет. А ее-то и надо, по ней-то и плачут. Ну, что в социализме: старые силы разрушил, а новых не внес. А тут сила, да еще какая, неслыханная! Нам ведь только на раз рычаг, чтобы землю поднять. Все подымется! - Так это вы серьезно на меня рассчитывали? - усмехнулся злобно Ставрогин. - Чего вы смеетесь, и так злобно? Не пугайте меня. Я теперь как ребенок, меня можно до смерти испугать одною вот такою улыбкой. Слушайте, я вас никому не покажу, никому: так надо. Он есть, но никто не видал его, он скрывается. А знаете, что можно даже и показать, из ста тысяч одному например. И пойдет по всей земле: "видели, видели". И Ивана Филипповича бога-саваофа видели, как он в колеснице на небо вознесся пред людьми, "собственными" глазами видели. А вы не Иван Филиппович; вы красавец, гордый как бог, ничего для себя не ищущий, с ореолом жертвы, "скрывающийся". Главное, легенду! Вы их победите, взглянете и победите. Новую правду несет и "скрывается". А тут мы два-три соломоновских приговора пустим. Кучки-то, пятерки-то - газет не надо! Если из десяти тысяч одну только просьбу удовлетворить, то все пойдут с просьбами. В каждой волости каждый мужик будет знать, что есть, дескать, где-то такое дупло, куда просьбы опускать указано. И застонет стоном земля: "новый правый закон идет", и взволнуется море, и рухнет балаган, и тогда подумаем, как бы поставить строение каменное. В первый раз! Строить мы будем, мы, одни мы! - Неистовство! - проговорил Ставрогин. - Почему, почему вы не хотите? Боитесь? Ведь я потому и схватился за вас, что вы ничего не боитесь. Неразумно, что ли? Да ведь я пока еще Колумб без Америки; разве Колумб без Америки разумен? Ставрогин молчал. Меж тем пришли к самому дому и остановились у подъезда. - Слушайте, - наклонился к его уху Верховенский: - я вам без денег; я кончу завтра с Марьей Тимофеевной... без денег, и завтра же приведу к вам Лизу. Хотите Лизу, завтра же? "Что он вправду помешался?" улыбнулся Ставрогин. Двери крыльца отворились. - Ставрогин, наша Америка? - схватил в последний раз его за руку Верховенский. - Зачем? - серьезно и строго проговорил Николай Всеволодович. - Охоты нет, так я и знал! - вскричал тот в порыве неистовой злобы. - Врете вы, дрянной, блудливый, изломанный барченок, не верю, аппетит у вас волчий... Поймите же, что ваш счет теперь слишком велик, и не могу же я от вас отказаться! Нет на земле иного как вы! Я вас с заграницы выдумал; выдумал на вас же глядя. Если бы не глядел я на вас из угла, не пришло бы мне ничего в голову!.. Ставрогин не отвечая пошел вверх по лестнице. - Ставрогин! - крикнул ему вслед Верховенский, - даю вам день... ну два... ну три; больше трех не могу, а там - ваш ответ! ГЛАВА ДЕВЯТАЯСтепана Трофимовича описалиГлава IМежду тем произошло у нас приключение, меня удивившее, а Степана Трофимовича потрясшее. Утром в восемь часов прибежала от него ко мне Настасья, с известием, что барина "описали". Я сначала ничего не мог понять; добился только, что "описали" чиновники, пришли, и взяли бумаги, а солдат завязал в узел и "отвез в тачке". Известие было дикое. Я тотчас же поспешил к Степану Трофимовичу. Я застал его в состоянии удивительном: расстроенного и в большом волнении, но в то же время с несомненно торжествующим видом. На столе, среди комнаты, кипел самовар и стоял налитый, но не тронутый и забытый стакан чаю. Степан Трофимович слонялся около стола и заходил во все углы комнаты, не давая себе отчета в своих движениях. Он был в своей обыкновенной красной фуфайке, но, увидев меня, поспешил надеть свой жилет и сюртук, чего прежде никогда не делал, когда кто из близких заставал его в этой фуфайке. Он тотчас же и горячо схватил меня за руку. - Enfin un ami! (Он вздохнул полною грудью.) Cher, я к вам к одному послал, и никто ничего не знает. Надо велеть Настасье запереть двери и не впускать никого, кроме, разумеется, тех... Vous comprenez? Он с беспокойством смотрел на меня, как бы ожидая ответа. Разумеется, я бросился расспрашивать, и кое-как из несвязной речи, с перерывами и ненужными вставками, узнал, что в семь часов утра к нему "вдруг" пришел губернский чиновник... - Pardon, j'ai oubliй son nom. Il n'est pas du pays, но, кажется, его привез Лембке, quelque chose de bкte et d'allemand dans la physionomie. Il s'appelle Rosenthal. - He Блюм ли? - Блюм. Именно он так и назвался. Vous le connaissez? Quelque chose d'hйbйtй et de trиs content dans la figure, pourtant trиs sйvиre, roide et sйrieux. Фигура из полиции, из повинующихся, je m'y connais. Я спал еще, и вообразите, он попросил меня "взглянуть" на мои книги и рукописи, oui, je m'en souviens, il a employй ce mot. Он меня не арестовал, а только книги... Il se tenait а distance и когда начал мне объяснять о приходе, то имел вид, что я... enfin il avait fair de croire que je tomberai sur lui immйdiatement et que je commencerai а le battre comme plвtre. Tous ces gens du bas йtage sent comme зa, когда имеют дело с порядочным человеком. Само собою, я тотчас все понял. Voilа vingt ans que je m'y prйpare. Я ему отпер все ящики и передал все ключи; сам и подал, я ему все подал. J'йtais digne et calme. Из книг он взял заграничные издания Герцена, переплетенный экземпляр Колокола, четыре списка моей поэмы et enfin tout зa. Затем бумаги и письма et quelques unes de mes йbauches historiques, critiques et politiques. Все это они понесли. Настасья говорит, что солдат в тачке свез и фартуком накрыли; oui, c'est cela, фартуком... Это был бред. Кто мог что-нибудь тут понять? Я вновь забросал его вопросами: один ли Блюм приходил или нет? от чьего имени? по какому праву? как он смел? чем объяснил? - Il йtait seul, bien seul, впрочем, и еще кто-то был dans Fantichambre, oui, je m'en souviens, et puis... Впрочем, и еще кто-то, кажется, был, а в сенях стоял сторож. Надо спросить у Настасьи; она все это лучше знает. J'йtais surexcitй, voyez vous. Il parlait, il parlait... un tas de choses; впрочем он очень мало говорил, а это все я говорил... Я рассказал мою жизнь, разумеется, с одной этой точки зрения... J'йtais surexcitй, mais digne, je vous l'assure. Боюсь впрочем что я, кажется, заплакал. Тачку они взяли у лавочника, рядом. - О боже, как могло все это сделаться! Но ради бога, говорите точнее, Степан Трофимович, ведь это сон, что вы рассказываете! - Cher, я и сам как во сне... Savez vous, il a prononcй le nom de Teliatnikoff, и я думаю, что вот этот-то и прятался в сенях. Да, вспомнил, он предлагал прокурора и, кажется, Дмитрия Митрича... qui me doit encore quinze roubles de ералаш soit dit en passant. Enfin, je n'ai pas trop compris. Но я их перехитрил, и какое мне дело до Дмитрия Митрича. Я, кажется, очень стал просить его скрыть, очень просил, очень, боюсь даже, что унизился, comment croyez-vous? Enfin il a consenti... Да, вспомнил, это он сам просил, что будет лучше, чтобы скрыть, потому что он пришел только "взглянуть" et rien de plus, и больше ничего, ничего... и что если ничего не найдут, то и ничего не будет. Так что мы и кончили все en amis, je suis tout-а-fait content. - Помилуйте, да ведь он предлагал вам известный в таких случаях порядок и гарантии, а вы же сами и отклонили! - вскричал я в дружеском негодовании. - Нет, этак лучше без гарантии. И к чему скандал? Пускай до поры до временни en amis... Вы знаете, в нашем городе если узнают... mes ennemis... et puis a quoi bon ce procureur, ce cochon de notre procureur, qui deux fois m'a manquй de politesse et qu'on a rossй а plaisir Fautre annйe chez cette charmante et belle Наталья Павловна, quand il se cacha dans son boudoir. Et puis, mon ami, не возражайте мне и не обескураживайте, прошу вас, потому что нет ничего несноснее, когда человек несчастен, а ему тут-то и указывают сто друзей, как он сглупил. Садитесь однако и пейте чай, и признаюсь я очень устал... не прилечь ли мне и не приложить ли уксусу к голове, как вы думаете?
|
|
![]() |
||||||||||||||||||||||
Скачать бесплатно журналы о компьютерах | ||||||||||||||||||||||
![]() |